|
|
|
        |
Поэзия активиста Ленинградского АКМ тов. Готтлиба. Из цикла: «Кажется, Бунт начинается!» * * *
Врезаю в пространство простые слова, В них жизнь и любовь, в них святые права. Мешаю их с матом, как пепел с вином Меня пропивают вон там, за углом.
Пою я, и водкой глушу ураган. Зачем? Чтобы снова уйти в балаган? Чтоб вновь в нем играть (пока не прибьют) Ту странную жизнь, что Россией зовут?...
Мечтаю о правде, о славной стране (Она иногда мне являлась во сне), Но жизнь протекает своим чередом, И вновь пропивают меня за углом.
Вставай, поворачивай за угол смело! Накрой топором это грязное дело! Патроны найдутся, раз надо стрелять, Никто не посмеет людей пропивать. Декабрь 2005
Чудо отчуждения.
Муки творчества рождают Первосортную Байду. Если мир не разгадаю, Значит я с ума сойду. Надо мной стальные тросы Режут небо на куски. В голове моей вопросы, Что доводят до тоски. Отчуждение от мира- Это чудо, господа! Я голодный среди пира (У меня ведь нету рта). Мне его давно зашили Беспросветною нуждой, А глаза мои залили Мутной теле-ерундой. Чтоб про правду я не тренькал, Волокут меня на суд- Дрессированные деньги Из людей там кровь сосут. Всё- жена, работа, дети Кандалами будут мне, Буду я прикован к «этим», Чтобы не сбежал во «вне». Бунтаря толпа стремится Сделать собственным рабом, Но она всего боится Что ж, доставим ей облом. Кризис грянет, кризис свяжет Нить времён и бунтарей, Он свободою обяжет Жить достойней и бодрей!* Декабрь 2005. *(примечание) Для песенного варианта припев:
Жизнь не сервиз И не трюмо. Капитализм Это дерьмо!
* * * Стынет сердце на пороге грусти, Но ещё царит веселья пыл, И к страданьям праздник тех отпустит, Кто совсем недавно счастлив был. Мимолётна радость, как и горе,- Жизнь летит, полосками пестря. Смерть придёт, и все узнают вскоре Зря я жил, браток, или не зря. Но пока решаю я шараду, На решение мне жизнь дана: Кем мне быть? Что мне по правде надо?- Мучаюсь в раздумьях ночь без сна. Два вопроса путь мне пробурили В толще бытовухи суеты, И во мне клич гордый пробудили, Клич веков: С кем Ты? С кем Ты? С кем Ты? Два вопроса в сердце два удара: «Виноват кто?» и «Что делать нам?» Я - искра великого пожара, Пусть горит - светлее станет вам. Январь 2006.
Детский сон. Героям Сопротивления неофашистким оккупантам всего мира посвящается.
Взревел турбиной зверь железный, Ощерившись бомбами вдаль. Мне страшно; в руках моих бесполезный Пред этим колоссом букварь. Что в моей книжке?- буквы да строчки, А сила совсем не в них Война пришла ставить в судьбах точки, Чтобы мир навеки затих. Машина-убийца послужит смело Тому, кто живёт для бабла, Тому, кому мешок денег - тело, А голова - голова осла. В полосках и звёздах клеймо на машине, Клеймо, несущее смерть, Там, где оно, там, в снегах и в пустыне, Всюду войны круговерть. Но в книжке моей есть буквы и строчки, В них мудрость эпох и времён, Надежнее бомб в букваре листочки, Ими будет враг побеждён. Январь,2006.
На «льготные» бунты.
Когда бы Родина огнём войны пылала, Больнее было б, но ясней, Контрастней, полумрака мало Для понимания того, что с ней. Войны не видим мы, не знаем (Чечня есть, но она не в счёт). Страна живёт и не пылает, Всё много хуже- Русь гниёт. Учёный учит, палачи карают, Правитель правит и ворует вор, Всё вроде бы в порядке и всего хватает, Откуда же бардак и вечный наш раздор? Так ведь палач у нас в правителях, вор учит Как жить по средствам дурит всем мозги, Ворует прибыльно учёный здесь и лучший Здесь чистит худшему из худших сапоги. И в этом фарсе, маска где под маской Скрывает маску, что лицом зовут, Пытливый ум и совесть движутся с опаской По царству мрака, где за правду бьют. Я тоже крови вкус на дёснах знаю, Жизнь патриота душегубка суть: С каким блаженством все тебя пинают За то, что хочешь лишь найти из мрака путь. TV бьёт по башке, по почкам- цены, Родня кромсает сердце по куску, Толпа зажратым смехом лупит, женщина изменой, И скоро кто-то двинет пулей по виску. Пусть град ударов сыпется на душу, Его приму я, раз таков удел, Приняв обет, его я не нарушу, Эх, не напрасно только я б терпел! Январь 2005.
Как сказал бы Хайям
Врут по телеку нагло, что всё хорошо. Бедность, мор и война- всё для них хорошо. Скоро бунт беспощадно бессмысленный грянет- Хлоп!- по роже врунов Вот теперь ХОРОШО! Февраль 2005.
*** Все хоть что-то могут, я - бездарность, Все умны, как боги, я с умом не жил, Вызывают зависть все, я - жалость, Сила мира в деньгах, я их не копил. Все в квартирах заперлись, в семьи тихо смылись, По берлогам спрятались от ужасных гроз, А среди стихии те, что не смирились Превратить пытаются говно в букеты роз. Рвутся души в тюрьмах и на воле, Кровь героев гниль в ночи сосёт, И пространство русское свернулось всё от боли, В души рваные, чья воля не умрёт. Февраль, 2006.
Когда Христос берёт свой автомат. Когда, избит судьбой, я шёл к своей берлоге, То, в тогу комплексов замотанный до пят, Глядел на христианские чертоги, Как нищие на богачей глядят. Соборность таинств, тёплый свет лампады, Покой, блаженство храма как во сне, И небо, и предчувствие награды За путь нелёгкий к богу, а затем к себе. Осмысленность пути и близость светлой цели, И веры истинной непотопляемый ковчег, - Всё это ощутил я в полной мере, Поверил в справедливость я и бег Свой прекратив, я в храм зашёл как грешник, Застыл смиренно возле алтаря И тихо, неподвижно, как подсвечник, Застыл я, пред иконами горя. Не веря в бога, я поверил в душу (Волюнтаризм, конечно, молод был!), И сердце пробурило страх и стужу, И колокол свободы зазвонил Но поп пришёл, и стало всё, как было: Пробился к алтарю наживы хлам. Я помню похотливое свиное рыло И сытый бас: «Пожертвуйте на храм!» Я многое на свете им прощаю, Буржуям, прилипалам и ворам, Я словно мясо от себя им деньги отрываю, Но это Суки, это ж божий храм! Я в ярости сжал кулаки до боли, Но чудо!... Вдруг сошёл Христос с креста. Сказал он мне: « Пошли, камрад на волю. Покинем эти мерзкие места». Его лицо знакомо мне до боли, В нём будто лица множества людей Воплощены; из них любой достоин И почитания, и славы, и церквей. Я за руку его схватил: «Скажи мне кто ты? Ты не Христос ведь!» - «Нет, брат, я Христос, А также легион мне имя, плюс ещё две роты, Героев всех времён и всех известных гроз. Да, я Христос, за правду павший Ессей, ну а по-русски коммунист, Тот поп, распявший меня дважды, Лжёт обо мне красиво, только рот его нечист. Я Че Гевара, славный команданте, Чей труп растащен на рекламные щиты, Я Ленин, Маркс и Энгельс и все те атланты, Которые боролись, как и ты, Матросов, как и ты, Гастелло Как ты, безвестный павший часовой, В крови который, в гари по колено Разил врага под Минском и Москвой, Как тот ученый, столько жизней спасший, Но сам погибший в рокоте трудов, Я ради Человека преждевременно упавший, Что оставляет в мире мир и сотни своих вдов. Я первого восстанья предводитель, Впервые я повёл рабов на смертный бой, И я же до смерти вчера избитый Нацбол. Лежу в СИЗО с пробитой головой. Я тот, который правду-матку рубит смело Башки рубя кровавым палачам, Я тот герой, который ценит дело, Его предпочитая всяческим речам». «Бунтарь? Не может быть! Неправда это! Ты ж воплощение любви и милосердия, Христос, Смирения, исполненного света И злу непротивления до кончиков волос!» Он усмехнулся горько и взглянул сурово: «Любви? О да! Но не преступного, брат, сна! Непротивление предать людей всегда готово, Оно непозволительная роскошь в наши времена! Что впереди? - Есть меч и бегство от свободы? Я так люблю людей, что сразу выбираю меч, мой брат! Что ж, вызов брошен трепещите кровососы и уроды, Близка расплата, ведь Христос берёт свой автомат!» Февраль,2006.
*** Я взрываю вечность, Куски истории Летят в бесконечность Моей теории. Я плюю на приличия, Приличия на меня; Ты страдаешь манией величия, Не стоя и рубля. Ты копишь богатство, Я коплю опыт. Ты за черное братство, Я за красный наш ропот. Ты в меня стрелять будешь, Я тебя расстреляю, Ты меня не остудишь, Я великое пламя. Ты буржуй, я заноза, Я бунтарь, пролетарий. Мы пройдем через грозы, Я живу, ты - растаешь. Март, 2006.
1887. Стынет Волга, в снегу все молчит, Брат казнен. Траур. Матери слезы. Постаревший отец. Мрак. Морозы. Он не плачет, но сердцем скорбит. Брат убит; правда тоже жестоко убита. Жив тиран. Трон его невредим. Жив палач, Шавки пьянствуют С ним, А для правды и брата могила отрыта. Убежать, от заплаканных глаз убежать! К Волге, в метель, к рабочим К тем, за которых все дни, все ночи Брат отдал и он должен отдать! И поднимается мальчик по фабричным ступеням «Наша правда жива! Ее нужно познать! Ее нужно познать, и добыть, и взять!...» Мальчик не знает, что зовут его ЛЕНИН. Март, 2006.
*** (положено на музыку) Пулеметы Пулеметы Пыль и кровь на сапогах За последним переплетом Разлетимся в книжный прах. Разлетимся не поймаешь, Принимая красный флаг, Наши дети пишут нами, Что мы сделали не так Припев: Три патрона в Нагане, И один я оставил Для себя. Будем драться До весны, до братства. Потерпи чуток, братишка. Близок час, придет восход. Умираем не за книжки. А за будущий народ. Что на флангах? Есть патроны? Подпевай братва за мной: «Это есть наш последний И решительный бой». Припев: Апрель, 2006.
Общество-2006. Ненавидим мы, любя. Мы враги, но дружим. Ты на завтрак съешь меня, Я тебя на ужин. Ты не любишь яркий свет, А я обожаю. Ты ублюдков бережешь, А я убиваю. Ты хозяин. Я слуга. Ты буржуй. Я lumpa. Вижу я в тебе врага И надраю «кумпол». А пока живи любя, Тех, кому ты нужен. Ты на завтрак съешь меня, Я тебя на ужин. Апрель, 2006.
The Class struggle.
Дождь, дождь, дождь Плачет, Вождь, вождь, вождь Скачет, Мрак, мрак, мрак Гонит. Фрак, фрак, фрак Стонет. Вжиг, вжиг, вжиг Пули. Крик, крик, крик Вздули! Взрыв, взрыв, взрыв. Массы! В бой, в бой, в бой, Классы! Враг, враг, враг Проклятый! Стяг, стяг, стяг! - Снято! Июнь, 2006.
На съезд АКМ.
Каждый день кирпичом в цитадели врага, Каждый день злобной пулей свободе в висок. Каждый день бьет безжалостно власти рука В голову В печень В бок В бок
И на свалке простецких разбитых надежд Я ищу, разгребая мозгами, свою. Я шепчу над толпою «ученых» невежд: «Я живу Буду жить Жить за правду свою».
И таких миллион, плюс еще миллиард, Плюс еще, и еще, и еще, и еще Но найдут правду те, кто вступил в Авангард, Кто за красную явь, За нее! За нее!
А надежда живет и во мне, и в тебе, Она светит тебе, светит мне, светит всем. Не «Отбой!», а «В атаку!» играй на трубе Ты вступил в АКМ! АКМ!
Заявление.
Вам, пожирающим меня всем миром (Вам под соусом сплетни меня подают), Вам, расфасовывающим меня по квартирам, Латающим мною свой грязный уют, Вам, растянувшимся между желудком И телевизионной пачкой страстей, Вам, Великой Победы приблудкам, Грудам утопших в жиру костей, Вам, продающим христов в упаковке, С чеком, с гарантией, с дежурной улыбкой, Вам, орде поклонников микроволновок, Минимирков и макроошибок, Вам заявляю я и роспись ставлю, Печатью заверив звезды в пять углов, Что скоро вы будете в бунтах расплавлены, Исчезнете даже из смутных снов! Ссылайте меня, куда хотите, Распните меня на моей же теории, Но помните место для вас свободно Лишь на кладбище душ, на свалке истории! Июнь, 2006.
О партии (положено на музыку).
В небе нет просвета, в жизни нет ответа, И душа моя одной лишь мечтой согрета.
Пусть кругом раздор и войны, Пусть враждебно вихри веют, Они нас не одолеют, Раз нас партия ведет.
Сбереги меня затем, Чтобы я быть научился, Чтобы я не оступился В этой классовой борьбе.
Что свинца мне тонны, что мне ваши зоны! У меня в груди живут красные законы.
И не нужно много слов, Все застыло в директиве, Я в строю стою, в порыве, В нашей партии родной.
Сбереги меня затем, Чтобы я быть научился, Чтобы я не оступился В этой классовой борьбе.
Пусть ведет нас время, я ему поверю, Знаю: партия потом каждого проверит.
Будем мы готовы к схватке. Вижу: падают короны. Наши стройные короны, Вижу, партия ведет.
Сбереги меня затем, Чтобы я быть научился, Чтобы я не оступился В этой классовой борьбе. Июнь, 2006.
Пророк. В электричке сквозь тьму.
Рабочий день звонком пристрелен был, Домой стучу в засаленном вагоне, Устал до чертиков: мне в дреме серафим В шесть крыл явился тенью на перроне. Мне в грудь побившись, нервно закурил И сгинул, матюгнувшись контролером, За то, что штраф спросонья не платил И обозвал его смурным филером. Компания в другом конце того вагона, Все изрыгала в свой пивной уют, Поллюций устных пенные галлоны Про баб, которые (вот бл ди!) не дают! А Питер фонарями мельтешил в окошке «Как мерзко все и смутно», - я шептал. «Все: идеалы, счастье срублено в окрошку, И человек придатком к рынку стал. Нет вариантов: трахайся и кушай! И деньги зашибай, и деньги отдавай! Что не хватает, падла? Выше, резче, лучше! Работай, мул, на свой квартирный рай!...» « Исход один: я круг прорву, прожгу Сердца глаголом, а напалмом батальоны Врагов (пощады нет врагу, В борьбе, где счет идет на миллионы). И в кризис жуткий город наш нырнет, во мрак, Пожарами и трассерами взрытый, И будет сотни раз повержен лютый враг, Победа будет смелыми добыта. И будет тьма не тьмой уже в ней проблески зари, Придет победа со «здоровым вандализмом», Тогда вновь загорятся фонари И с ними светоч жизни воля к КОММУНИЗМУ!» Июнь, 2006.
Антиблок.
- Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. Над всем навис тугой буржуй. Живи еще хоть четверть века, Как не кричи получишь фигу! - Не плачь, поэт, исходу надо? Взгляд свой лирический разуй: Ночь. Улица. Аптека. Рядом На фонаре висит буржуй. Июнь, 2006.
*** Он пришел не за славой и золотом Через мифы, истерики, гам, Он пришел философствовать молотом По чугунным твоим головам. Он не зол и не добр, он вечен В справедливости правды своей, Он в графе «ненадежен» отмечен, Но надежней его нет людей. Он отважно сражается с гадами, Он научит как счастье достать, Он засеет тебя баррикадами, Чтобы мир и свободу пожать Июнь, 2006.
Будущему Интернационалу посвящается.
Герой? Нет, круче, коммунист, Борюсь за дело всех рабочих. В строю стою, как в книге лист, Веду борьбу средь многоточий. Не прерывается поток Свободной мысли и исканий, Сметает он формаций рок, Разбив плотины испытаний. Сквозь инквизиции террор, Под гильотины свист, чрез пытки Пробился чести разговор О вечном праве в мире зыбком. Прошел наш клич и вместе мы Из Кубы, Питера, Непала, С завода, с поля из тюрьмы Дыханье Интернационала! Друзья, используя эфир И труд наш, нанесем удары, И мы построим новый мир Коммуну голубого шара! Июнь, 2006.
*** (рэп)
-Тревога! Тревога! -Экстремисты? Террористы? -Нет! -Коммунисты!... Наши мысли чисты, Слишком чисты Для этого города, взорванного голодом, Лютым холодом. Между серпом и молотом Вражда omnia contra omnes Fuck! Ты даже не вспомнишь, Когда жил без бремени В своем времени Твои влечения, воления, хотения Основы саморазрушения, Микробы гниения. Дерьмо! В небытие твой мир! И твоих господ, Набивших ложью твой рот, Не вашего племени род Тех, кто живет по совести, Кто смотрит новости, Воспринимая горести Страны, Как свои беды, Кто бьется до победы, Чьи гордые ответы Внушают страх врагам России и народа, Не спишь козел? трясутся, Твое очко, а в комоде блюдца? Прорвутся? Ворвутся? Вернутся? Да вернутся Они и Сотни революций . Огни зажгутся. Зажгут их не фашисты, Не экстремисты, И не террористы, Не кастрюльные марксисты! Нет! Зажгут их коммунисты! Эй! Тревога! Тревога! Тр Август, 2006.
У фонтана.
У фонтана сполз с пути я, На скамейку бросив тело, Быть расхристанным «витией» На ветру мне надоело. Бред всенощный, бред бездонный, Кроет Питер тенью света, Свет рекламы многотонный Давит разум до рассвета. А рассвет душой черпаю Явчужомпирупохмелье, За чужих лакаю зелье. Спит народ, сердцами сильных Он укрылся, как бронею И по нам, по семижильным, Правда бьет Нам очень больно. Больно. У фонтана раны Солнцем йодом душ намажу Спите, спите, псы и паны, Не для вас налита чаша. Пить не вам, а мне, поэту, Мне струну порвать о клетку. Мне встречать лучи рассвета, Мне испробовать таблетку От недугов Вы ж идите, Ухмыляяся толпою, Но прошу вас, не клеймите Нас своей тупой мечтою. Сентябрь, 2006.
Кубинские грезы. Анне Платоновой посвящается.
Мне снился сон точнее он не снился, Но так хотел я, чтоб приснился он Короче: я на Кубе очутился. В руках винтовка, а на теле балахон. Я шёл сквозь дебри, джунгли рассекая, С маневром выйти в тыл к коварному врагу. Лишь мысль о Революции святая Одна засела в герилльеровском мозгу. Ад бушевал вокруг и от ружья отдача Застыла болью муторной в плече, Но нам Фидель сказал, что красные- не плачут И подтвердил его слова своей улыбкой Че. Что ж, враг был смят, мы после схватки жаркой Вошли в кубинский город как свои И не задерживаясь в маршевом порядке По улицам шагали; ждали нас бои А я был ранен в руку и, её бинтуя Зубами и здоровою рукой, В строю с камрадами тот городок минуя, Я взгляд поймал и в нём прочёл: Постой! Тот взгляд принадлежал красотке, Которую забыть я не смогу. Я помню голос нежный, милый, кроткий Раздался: Воин, дай я помогу. Прекрасная омыла мою раны, Забинтовала нежною рукой, Шепнула: Я подругой твоей стану, Останься, миленький, пожалуйста со мной! -Родная, сердце ты моё разбила. Я бы остался, да не пустит долг. Ведь Революция ещё не победила, Я не могу покинуть Че Гевары полк. И я ушёл, вернуться обещая, Туда, где люди льют за правду кровь. Война, как всем известно, сила роковая, Всего сильнее только лишь любовь. Не думал, не гадал я встретить ту красотку, Но через день в наш штурмовой отряд, Сменив платок девичий на пилотку, Она пришла, как воин и камрад. -Возьмёшь меня в подруги боевые?- И взгляд её тепло мне излучал, Обнял её я и сказал слова простые: Как долго, долго, милая, тебя я ждал И сердце в ритме марша трепетало. И петь оно хотело вновь и вновь. Ведь сердце до краёв переполняли Лишь Революция и вечная Любовь. Пегас Бескрылый. Май 2005.
|
 |
 |
 |
 |
 |
